Жертвам атомных испытаний отказывают в чернобыльской пенсии, от опытов над ними умирали их дети

Помимо участников ликвидации Чернобыльской катастрофы, в Одессе есть люди, которые пережили испытания советских атомных бомб. Владимир Яблонских и Наум Турянский отслужили в 50-х три года на знаменитом ядерном полигоне в Семипалатинске. Всего "подопытными" было около 30 одесситов, сейчас в живых осталось только 18. Остальные умерли от различных болезней. Все они состоят на учете в МЧС как чернобыльцы — о чем свидетельствуют выданные им удостоверения. Но платить им полагающиеся по закону "ликвидаторские" надбавки к пенсии государство не спешит.

"Получаю обычную пенсию по старости и инвалидности — 1680 грн, — горько пожимает плечами ветеран Семипалатинского полигона Владимир Яблонских. — В райсобесе в повышенной "чернобыльской" пенсии (достигает примерно 3 тыс. грн. — Авт.) мне отказали. Говорят, что "ликвидаторские" надбавки полагаются только тем, кто ликвидировал последствия взрыва в самом Чернобыле или хотя бы жил в пострадавшем от взрыва районе. А то, что я участник атомных испытаний, никого не волнует".

В поисках правды одесситы обратились в суд. Но и там натолкнулись на отказ. "В судах разных инстанций (ветераны неоднократно подавали иски. — Авт.) объясняют свои отказы тем же: мол, если мы не были в Чернобыле, то права на надбавки не имеем", — рассказывают одесситы.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

Подтверждения Минообороны России о том, что проходили службу на Семипалатинском полигоне наши земляки также получили лишь в начале 2000-х — гриф секретности вокруг некоторых испытаний не снят до сих пор. К слову, председатель Украинского союза ветеранов ядерных испытаний Наум Турянский попытался отсудить компенсацию за полученные в результате "радиоактивной" службы болезни в Европейском суде по правам человека. Однако и там ему отказали: не был в Чернобыле, значит, "не настоящий ликвидатор". Члены союза чернобыльцев также не сразу приняли участников ядерных испытаний "за своих".

"Сегодня" обратилась за комментариями к специалистам. "Участники ядерных испытаний приравниваются по правам на пенсии и льготы к ликвидаторам последствий аварии на ЧАЭС — согласно проставлению Кабмина от 2 декабря 1992 года № 674, — поясняет юрист Игорь Завальнюк. — Отказ в выплате надбавок ветеранам таких испытаний незаконен".

Полигон: кратеры от ядерных взрывов до сих пор излучают опасную радиацию. Фото: x-torrents.org

АТОМНАЯ МОСКВА. По словам 73-летнего Наума Турянского и 74-летнего Владимира Яблонских, с 1956 по 1960 годы они "вживую" наблюдали, как взрывали сотни атомных бомб! "19-летним новобранцем я попал в воинскую часть при городке Москва-400 на Семипалатинском полигоне. Атомные заряды взрывали почти каждый день, как только позволяла погода. Эпицентр находился в 20 км от нашей части", — вспоминает Наум Анатольевич.

По его словам, никаких мер безопасности для них не предпринималось. "Во время взрывов командиры выводили нас из бараков во двор части. В момент вспышки мы должны были упасть на землю ничком, — признается ветеран. — Ни противогазов, ни специальных антирадиационных костюмов нам не полагалось — начальники говорили, что нам ничего не угрожает. Мы уже тогда подозревали, что на нас просто испытывают бомбы".

После службы последствия атомных взрывов горько сказались на здоровье "подопытных" солдат — перечень полученных ими заболеваний занимает несколько листов. Пострадали и их дети. Например, у Наума Турянского первый сын сразу после рождения заболел раком и умер в возрасте 9 лет.

ВЕТЕРАНЫ: "ИЗ ГОСПИТАЛЯ УЖЕ НИКТО НЕ ВОЗВРАЩАЛСЯ"

Владимиру Яблонских довелось не только видеть атомные вспышки, но и замерять уровень радиации в эпицентрах взрывов сразу после испытаний! По его словам, солдат химических войск, в которых он проходил службу с 1956 по 1959 год, отправляли к кратерам советских "хиросим" уже через полчаса после взрыва! В эпицентр взрыва военнослужащие-химики входили в обычной хлопчатобумажной армейской форме, пилотках и кирзовых сапогах. А для "защиты" от радиоактивного заражения солдаты надевали обычные противогазы.

"В мои обязанности входил сбор образцов радиоактивной пыли и грунта, а также замеры радиации дозиметром. Прибор зашкаливало. Помню, что в местах взрывов было темно как ночью — пыль не ложилась сутками. Не то что работать, там дышать было трудно", — вспоминает Владимир Иванович.

Наум Турянский (справа) служил на Семипалатинском полигоне с 1956 по 1960 годы и видел сотни атомных взрывов

Интересно, что для оценки последствий атомных взрывов на Семипалатинском полигоне были построены в натуральную величину макеты жилых кварталов города, завезена военная и гражданская техника. А для проведения медицинских экспериментов привезли несколько тысяч голов домашнего скота.

По воспоминаниям Владимира Яблонских, овцы и коровы умирали после взрывов в течение нескольких часов. Трупы животных затем попадали в лаборатории биологов и врачей. О рядовых солдатах, находившихся бок о бок с облученными животными, никто не вспоминал. Некоторые военные химики после двух-трех месяцев службы на полигоне начинали хворать.

"Заболевших отправляли в медсанчасть. Как правило, оттуда уже никто не возвращался. Что с ними было, никто не знает", — рассказывает Наум Турянский.

Интересно, что информация о количестве "подопытных" на Семипалатинском полигоне ядерных зарядов до сих пор засекречена. По данным американских экспертов, с 1949 по 1989 годы на полигоне было взорвано не менее 616 ядерных и термоядерных зарядов. А суммарная мощность взорванных в Семипалатинске бомб в 2500 раз превышает мощность первой американской атомной бомбы, которая разрушила Хиросиму. И наибольшее количество взорванных на полигоне зарядов было совершено как раз в конце 50-х. Когда там служили наши земляки.

"ЖИЛИ, КАК В КОНЦЛАГЕРЕ"

По словам одесситов, информация о месте их службы была строго засекречена. "Воинскую часть окружала колючая проволока и вышки с часовыми. Их главная задача — не допустить, чтобы из части кто-либо сбежал. Жили, как в концлагере, питались, как заключенные. Письма проверяли. Домой можно было писать только, что у нас все хорошо", — вспоминает Владимир Яблонских.

Задавать начальству вопросы, что происходит на полигоне, не полагалось. "За любопытство об испытаниях или уровне полученной нами радиации рядового или сержанта могли запросто предать трибуналу и отправить в дисциплинарный батальон на два-три года. Потом они дослуживали в той же "атомной" части", — поделился Наум Анатольевич.

К слову, всех солдат, отслуживших на Семипалатинском полигоне, обязывали хранить молчание об увиденном. Подписка о неразглашении давалась на 25 лет.