О курсе доллара, депозитах и коронавирусе: интервью с Дмитрием Сологубом, часть 2

Сайт "Сегодня" продолжает общаться с заместителем главы Национального банка Украины Дмитрием Сологубом. В первой части интервью он рассказал нам о состоянии экономики в прошлые годы, инфляции и недовыполнении бюджета. В этот раз поговорим о том, как обстоят дела с нашей экономикой сейчас и чего ожидать в ближайшей перспективе.

- Нацбанк не раз заявлял, что его цель – инфляция 5% плюс-минус один. Однако по итогам 2019 года она снизилась до 4,1% и продолжает снижаться. Будет ли регулятор доступными методами стимулировать увеличение инфляции?

- Чтобы вернуть инфляцию в нормальное русло, Нацбанк как раз и снижает учетную ставку, причем достаточно активно. Это делает деньги в экономике более дешевыми, что будет способствовать росту потребления и приведет к определенному росту инфляции.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

Мы ожидаем, что на протяжении первого полугодия 2020-го инфляция останется достаточно низкой, если сравнивать с аналогичным периодом прошлого года. А во втором полугодии она ускорится, и мы увидим к концу года около 4,8%.

Еще раз уточню: цифра может оказаться чуть больше или чуть меньше, но тенденция, которую мы ожидаем, – это низкая инфляция в ближайшие несколько месяцев, а потом постепенное ускорение к приблизительно 5%. Для нашей экономики — это оптимальный уровень инфляции.

- За счет каких товаров будет это замедление, а затем ускорение?

- Сейчас мы видим дефляцию по коммунальным услугам, по ценам на бензин, по одежде и обуви, в основном импортным. Мы видим также тенденцию снижения темпов роста цен на сырые продукты питания.

Что касается ускорения, многое зависит от урожая. Специфика нашей инфляции, по сравнению с другими странами, в том, что у нас большая доля продуктов питания в потребительской в корзине – более 40%. В Чехии, для сравнения, менее 20%. Соответственно, погодные эффекты у нас оказывают большее влияние на общий индекс инфляции, потому что вес того же лука или той же картошки в нашей корзине значительный.

- Некоторые эксперты уже говорят, что в связи с необычно теплой зимой возможны проблемы с урожаем.

- Вы знаете, я каждый год слышу о том, что из-за погоды у нас возможны проблемы с урожаем. Но мы постоянно общаемся со специалистами, и аграрии данную погоду для озимых считают позитивной. Влаги, может быть, и меньше, чем обычно зимой, но она все-таки есть, и морозы по растениям не бьют. Самое плохое для сельского хозяйства – это морозы без снежного покрова.

- А для овощей и фруктов?

- Я не специалист по сельскому хозяйству, но не думаю, что нынешняя погода еще имеет какое-то значение для будущего урожая. Мы говорим о тех культурах, которые уже посеяли, озимые. По остальным культурам покажет погода в тот период, когда они сеются и вызревают.

/ Фото: Игорь Рец, Сегодня

- Если вернуться к прогнозам. Падение промышленности, которое сыграло свою роль в том, что оптимистичные прогнозы не сбылись, – когда вы увидели влияние этого фактора?

- Действительно, прогнозы по динамике украинской промышленности были немножко лучше. Но они не учитывали такого значительного отрицательного мирового эффекта, который повлиял на все страны. В 2019 году в большинстве стран были отрицательные темпы роста промышленного производства. Кто-то упал больше, кто-то меньше, но Украина с -1,8% точно не стала чемпионом по падению.

Чем это было вызвано? Всю вторую половину прошлого года на мировую экономику влияло ожидание двух больших рисков: Brexit и торговой войны между США и Китаем. В развитых странах экономика достаточно стабильная, там инвесторы привыкли планировать на многие годы вперед. Мы в Украине пока так не живем, к сожалению. У нас кризис, восстановление, потом опять кризис… А теперь представьте, что люди, которые долгое время жили в ситуации стабильности, оказались перед угрозой таких двух крупных рисков. Никто ведь не знал, когда произойдет Brexit, в каком виде, как потом будут платиться налоги и сохранятся ли вообще какие-то взаимоотношения между Европой и Великобританией. То же и с торговой войной: никто не знал, как договорятся США и Китай. А это ведь две самых больших экономики, и все компании в той или иной степени зависят от них. В результате мировой эффект от этих двух рисков оказался сильнее, чем мы прогнозировали.

- Будете ли вы в своем новом прогнозе делать поправки в связи с распространением коронавируса?

- Учитывая, что Китай – это большая экономика и для нас важный торговый партнер как по экспорту, так и по импорту, безусловно, мы эти вещи анализируем. Что мы пока видим? Уже было несколько волн влияния на финансовые рынки. Эти рынки больше зависят от настроения, там люди покупают и продают облигации или акции на ожиданиях. И мы видели негативный всплеск, когда начали разрастаться первые новости. Потом ситуация улучшилась, но буквально на днях пошел новый негативный всплеск, что связано с новостями из Италии. Но реакция финансовых рынков обычно краткосрочная. Если ситуация нормализуется, то, скорее всего, рынки, что называется, отрастут назад.

Одновременно мы видим уже первые сигналы того, что китайская экономика замедляется. И это влияет на экономику торговых партнеров Китая. Но Украина, скорее всего, окажется не в первой группе влияния. В первой группе влияния те страны, которые сильно встроены в производственную цепочку Китая. У нас, конечно, около трети экспорта руды идет в Китай, то есть мы тоже зависим от китайской промышленности. Но почти 50% нашего экспорта – это пищевая продукция в разных ее компонентах. А этот сегмент страдает все-таки меньше. Там могут быть логистические проблемы, но не более.

Еще один важный аспект – цены. Пока мы видим, что эффект падения цен на наш импорт (в первую очередь на нефть и газ) значительно перевешивает эффект падения цен нашего экспорта (тех же черных металлов и руды). То есть пока значительных негативных тенденций из-за коронавируса мы не видим.

- А видите ли вы риски того, что реальный курс валют опять не будет соответствовать прогнозному? Если же доллар подорожает до уровня, заданного в бюджете, поднимутся цены на импортные товары, ведь они составляют значительную долю в потребительской корзине. В итоге инфляция может выйти за пределы заданного коридора.

- У Нацбанка есть механизм влияния процентной ставкой. Если мы будем видеть какое-то инфляционное давление на курс, да, мы будем влиять процентной ставкой. Но просто сказать, что курс вырастет, а за ним инфляция потянется – это слишком упрощенный взгляд на вещи, я бы сказал.

Если мы посмотрим на динамику курса в этом году, мы увидим, что амплитуда колебания на межбанковском рынке уже составила от 23,6 до 25,1 грн за доллар, а на наличном еще больше. Такая амплитуда колебания, вроде бы, широкая, но, если посмотреть на показатели колебаний – или, как называют экономисты, волатильности обменного курса, – то они не сильно отличаются от того, что демонстрирует евро к доллару или польский злотый к доллару. Да, есть колебания курса, но они обычно происходят вокруг какого-то показателя.

И еще: в прошлом году говорили, мол, никогда такого не было, чтобы национальная валюта так резко укреплялась. Было. И не раз. Польша, Чехия, Румыния, Колумбия, Грузия. Можно много примеров привести.

Читайте также:

Курс доллара в марте: над гривней кружат "черные лебеди"

- Это были позитивные моменты в экономиках тех стран?

- Это были периоды, очень похожие на ситуацию в Украине. Украина сейчас очень похожа на Польшу 2001 года. У них тоже вначале была жесткая монетарная политика. Потом начала резко снижаться инфляция, начали заходить инвестиции. Монетарная политика впоследствии смягчалась.

Причем сразу заходят портфельные инвестиции. Никогда первыми не приходят инвесторы, которые покупают завод. Сначала приходят те, кто покупает ценные бумаги. Потому что так легче зайти и легче выйти. А вот за ними, если страна продолжает нормальную макроэкономическую политику, как раз приходят остальные. Поэтому мы сейчас, можно сказать, на переломном этапе.

- Вернемся к курсу. Ожидаете ли вы в этом году каких-то сезонных колебаний?

- Ну, сезонность, особенно с плавающим курсом, как по мне, очень странное понятие. У нас действительно все привыкли к тому, что осенью гривня должна девальвировать. Но представьте себя на месте бизнесмена. Ему по телевизору пять раз рассказали и в газете написали, что гривня осенью девальвирует. А ему надо, например, к осени купить доллары. Он что, будет ждать сентября? Нет. Он это сделает в июле. У нас ведь люди умные. В результате в прошлом году мы очень четко видели, как гривня девальвировала в начале августа и укреплялась в сентябре.

Какие-то сезонные изменения в экономике, конечно, существуют. Потому что украинская экономика – открытая, она зависит от экспорта и импорта. А есть периоды, когда мы закупаем много газа, когда порты работают и не работают. Летом активность заметно снижается, во втором квартале растет экспорт урожая предыдущего года, а в 3-4 кварталах появляется новый урожай и, если не хватает хранилищ, его пытаются поскорее продать. В связи с этим какие-то сезонные тенденции на валютном рынке, конечно, могут быть, но, когда рынок свободный, эти тенденции сглаживаются. Поэтому, если посмотреть на прошлый год, ярких сезонных колебаний мы уже не видели. В январе этого года что-то похожее на сезонность мы наблюдали (начало года, экспортеры обычно еще не работают, а платежи за импорт все равно идут), но рынок сам себя отрегулировал. А там, где надо было, мы ему помогли. Мы же проводим интервенции в две стороны. Если видим существенные колебания в сторону девальвации или ревальвации, то выходим на рынок с валютными интервенциями, то есть в зависимости от ситуации либо продаем, либо покупаем валюту.

- То есть пока вы не прогнозируете существенного влияния коронавируса, не ожидаете серьезных сезонных колебаний. А курс в бюджет опять заложен выше 27 грн. Получается, план по поступлениям в бюджет опять может быть недовыполнен?

- Да, в январе было недовыполнение. Но это пока результат только одного месяца. Мы видим сейчас эффект теплой зимы, которая на экономику влияет с разных сторон. Где-то это приводит к снижению инфляции, потому что люди меньше тратят, и к улучшению платежного баланса, потому что нам нужно меньше газа. Но где-то это отрицательно влияет, например, на добывающую промышленность и производство электроэнергии.

Фундаментальные параметры могут меняться, соответственно, может меняться курс. Вот мы говорили о коронавирусе. Не поймите меня превратно, что точно все изменится, но если ситуация будет аховая, то это, конечно, повлияет на нашу экономику. И на курс соответственно тоже. А это уже изменение фундаментальных параметров.

В правительстве делали заявления, что они будут наблюдать и думать, менять ли макроэкономические показатели бюджета. Но это вопрос уже к ним.

- Пока Нацбанк планирует и дальше снижать учетную ставку. А как из-за этого изменятся банковские проценты по кредитам и депозитам?

- Назвать одну цифру сложно. Но мы видим, что снижение ставок происходит, и достаточно ощутимое. В целом если посмотреть, какие ставки у нас были год назад, при учетной ставке НБУ 18%, а какие сейчас, при 11%, то увидим, что ставки по гособлигациям у нас снизились в 2 раза. Год назад они были 19%, а стали 9-10%.

По депозитам для населения снижение уже составило 3-4%. Причем ставки будут и дальше снижаться. Тут эффект может быть замедленным и, я думаю, он до сих пор не полностью реализован. То есть банки могут выжидать и снижать свои проценты позже. Ставки по депозитам юридических лиц тоже снизились, причем еще серьезнее, чем у физических лиц.

Что касается ставок по кредитам, там тоже есть разные сегменты. Но если год назад мы говорили о ставках 20-25% для разных сегментов, то теперь говорим уже о ставках 15-20%. Некоторые банки говорят, что хорошим клиентам они выдают кредиты уже меньше чем под 15%.

При дальнейшем снижении учетной ставки до 7%, как мы предполагаем в нашем базовом сценарии, ставки по кредитам тоже будут постепенно снижаться вплоть до однозначного уровня.

- Смогут ли украинцы еще зарабатывать на депозитах, если снизятся проценты?

- Я не могу сейчас дать гарантии, какими будут депозитные ставки, но мое ощущение, что реальная ставка – то есть депозитная ставка минус уровень инфляции – будет позитивной. В прошлом посмотрите, что происходило. В 2012-2013 годах депозитные ставки составляли 15-20%, инфляция была практически нулевая, вроде, можно было заработать на депозите. А потом, в 2014-2015 годах инфляция резко подскочила и люди потеряли все, что заработали. Вот поэтому Нацбанк сейчас и ставит перед собой задачу обеспечить стабильно низкую инфляцию. Тем самым закладывается основа для долгосрочного роста. Чтобы человек, положив деньги на депозит, знал, что, даже если депозит 7%, а инфляция 5%, то 2% он реально заработает. А не так, как раньше, когда депозит 15%, а потом инфляция вырастает до 25% и сбережения обесцениваются.

И второе – важно, чтобы человек был уверен, что он получит свои деньги назад. Это сейчас является одной из квинтэссенций работы Нацбанка по банковскому регулированию. А с июля Нацбанк начинает регулировать и небанковский финансовый сектор. Чтобы те люди, которые работают со страховыми, кредитными компаниями, с фондами, были уверены, что они получат качественную услугу и не будут обмануты.

- Видите ли вы основания для возрождения ипотечного кредитования в 2020 году?

- Ипотечные кредиты, в принципе, выдаются и сейчас. Просто их объем маленький. Я так вижу, что в этом году доступ к ипотечным кредитам улучшится. Но давать количественные оценки мне пока сложно.

Банки уже снижают ставки. Они декларируют, что выдают ипотечные кредиты под 14-15%. Но кредитная ставка состоит из цены депозита и маржи, которая включает заработок банка, административные расходы, риски. Цена депозита, как я же говорил, снижается и будет снижаться дальше. А цена риска – это то, какой процент невозврата кредитов банк закладывает в общую стоимость кредита. И тут надо задаться вопросом: а все ли у нас в законодательстве сделано для того, чтобы банки были уверены, что они получат назад кредитные деньги?

Это, конечно, непопулярная тема – выселение из квартиры за невозврат долгов, но я рассуждаю с экономической точки зрения. Чтобы ипотечное кредитование стало доступным, нужно все-таки найти правильный баланс. Потому что надо понимать: если кто-то может взять кредит и не вернуть, то страдают все заемщики. Они платят и за себя, и за мошенников. И в таком случае маржа банка будет большой.

Сейчас правительство как раз работает над тем, чтобы обеспечить нормальное законодательство в этой сфере. И это станет одним из факторов, который позволит снизить ипотечные ставки.