ПроФинБанк стал одним из нескольких десятков финансовых учреждений, в которые по требованию Национального банка была введена временная администрация. Это событие могло остаться незамеченным частным фактом на фоне краха десятков банков, среди которых крупнейшие финансовые учреждения страны. Но руководители и акционеры ПроФинБанка открыто обвинили НБУ и Фонд гарантирования вкладов в том, что они помогают рейдерскому захвату банка и растаскиванию его ликвидных активов. На рассмотрении в суде уже находится исковое заявление банка к НБУ, которое будет рассмотрено уже через несколько дней. Защищаясь от рейдерского захвата, коллектив банка был вынужден обратиться к Президенту Петру Порошенко с просьбой обратить внимание на действия НБУ. Владельцы и менеджмент банка заявляют о фактах давления на СМИ, которые размещают информацию о действиях НБУ в отношении ПроФинБанка, но в то же время в других медиа регулярно появляется негативная информация о банке и его акционерах. Мы решили пообщаться с председателем Наблюдательного Совета ПроФинБанка Дмитрием Федосеевым, чтобы выяснить, что же на самом деле происходит в банке и в чем суть конфликта с регулятором.
-- Дмитрий Валентинович, Вы неоднократно заявляли, что регулятор не имел оснований для признания ПроФинБанка неплатежеспособным. Чем обусловлена такая позиция?
-- Если бы НБУ руководствовался при принятии решения объективными показателями из нашей отчетности, или предъявил банку какие-то обвинения в нарушениях, одно дело. Мы выполняли все экономические нормативы, своевременно возвращали вклады, проводили клиентские операции. С этой точки зрения к нам не было претензий. Обвинения в проведении сомнительных операций, которые НБУ положил в основу своего решения о признании банка неплатежеспособным, даже при беглом рассмотрении не выдерживают никакой критики. Когда акционеры банка приняли решение защищать его от захвата, мы обратились к одной из ведущих международных юридических компаний Integrites. Ее специалисты без сомнений взялись вести наш спор с регулятором, поскольку наша правовая позиция достаточно сильна. Выводы независимых юристов подтвердили наше мнение: НБУ не имел права признавать банк неплатежеспособным на основании обвинений в сомнительных операциях. Это возможно лишь в двух случаях: если финансовое учреждение допускает разовое грубое нарушение требований законодательства о противодействии легализации средств, полученных преступным путем, либо банк был неоднократно уличен в таких нарушениях и подвергался санкциям НБУ. Тогда можно говорить о законных основаниях для признания банка неплатежеспособным за такие нарушения. К нам не было претензий со стороны Госфинмониторинга, тем более их не было со стороны Нацбанка, мы проходили комплексные проверки — и никаких претензий. Поэтому, по мнению юристов, которые взялись вести нашу тяжбу с НБУ, наша юридическая позиция и шансы выиграть этот процесс достаточно высоки. Если речь идет об отмывании денег, то, согласно установленным правилам, мы должны были получить предписания заморозить счета или остановить транзакции такого-то клиента именно от Госфинмониторинга, а не НБУ. Только невыполнение таких указаний может быть причиной негативной реакции контролирующих органов. Но за все время Госфинмониторинг не направил в банк ни одного подобного указания, ни одной претензии к нам не было со стороны Нацбанка.
-- До начала активных боевых действий на востоке Украины головной офис ПроФинБанка находился в Донецке. Не с этим ли связаны неприятности банка?
-- Сейчас я расскажу вам то, чего раньше мы не афишировали в СМИ. Когда на востоке Украины начались сепаратистские вооруженные движения, наш головной офис, находившийся в тот момент еще в Донецке, был захвачен представителями так называемой "ДНР". Вооруженные люди, захватив не только наши помещения, но и сотрудников, потребовали, чтобы мы содействовали им в легализации 9 миллиардов наличных (!!!) гривен, которые были доставлены в Донецк из оккупированного к тому времени Крыма. Руководству банка представители "ДНР" предложили вознаграждение в размере миллиарда гривен за легализацию этих денег. Мы однозначно отказались, пришлось объяснять боевикам, что любая операция с такими деньгами будет тут же заблокирована. c
Когда стало очевидно, что часть территории востока Украины уже не контролируется центральной властью, было принято решение эвакуировать сотрудников банка. Мы, акционеры, оплатили переезд и помогли чем только можно, чтобы перевезти в Киев десятки наших сотрудников, это около сотни человек, если учесть членов их семей. Мы были уверены, что в Киеве нам опасаться нечего, перевели сюда головной офис и всех сотрудников. Но здесь мы, похоже, оказались в центре чьих то коммерческих интересов, которым еще, по сути, активно помогают решения НБУ.
-- Вы пытались встретиться с руководством Нацбанка, выяснить, в чем именно суть претензий?
-- Пытались, но безрезультатно. Попасть к Гонтаревой на прием ни руководству, ни акционерам банка так и не удалось, не пропускает охрана. Александр Писарук прямо отказывается от контактов, еще и удивляется, почему мы хотим встретиться именно с ним. Странно, почему первый заместитель руководителя НБУ, отвечающий непосредственно за банковский надзор, не может понять: мы не можем пойти к другому заму, если руководитель учреждения принять нас не может. Наш вопрос — его прямая компетенция. Насколько нам известно, на листе согласования постановления НБУ о введении в ПроФинБанк временной администрации стоит его подпись. А также его прямых подчиненных – начальников департаментов, управлений, отделов. Его подпись, по нашей информации, также стоит на докладных записках о состоянии дел в банке, которая послужила формальным поводом для вынесения постановления, но мы ее, конечно, не видели. Лично мне такое поведение второго лица в Нацбанке кажется ребячеством. Нам нечего боятся: мы просим открытой встречи, мы открыто предоставляем все документы о состоянии и действиях банка, общаемся со СМИ, чтобы люди, и в частности наши клиенты, имели представление о том, что происходит в банке.
-- Почему Вы считаете, что к произошедшему с банком имеют отношение должностные лица регулятора?
-- По многим причинам. Во-первых, по имеющейся информации, решение о признании банка неплатежеспособным принималось правлением НБУ ночью, под персональным давлением, и нам известно, кто был инициатором принятия такого решения. Впрочем, установить, кто именно был этим заинтересованным лицом, дело правоохранительных органов. А мы им в этом всеми силами поможем. Во-вторых, как нам известно, руководители юридического подразделения НБУ, надзора и финансового мониторинга регулятора были против отнесения нашего банка к категории неплатежеспособных. В НБУ осознавали сомнительность такого шага в отношении ПроФинБанка. Скажу больше: уже после того, как в банк была введена временная администрация, мне пришлось лично общаться с некоторыми представителями Нацбанка, и они уверяют, что у них не было к нам претензий. Но сейчас, когда мы начали активно сопротивляться действиям захватчиков банка, а также сделали достоянием общественности эту историю, сотрудники НБУ опасаются, что среди них могут найти "стрелочника", на которого возложат всю ответственность за произошедшее ради отбеливания репутации. Если суд докажет неправомерность решения НБУ, инициаторам такого решения светит, по моему мнению, как минимум, служебное расследование. А нам известно, что в НБУ уже думают над тем, как выйти из этого скандала с "правильным лицом". Никто не ждал, что мы начнем защищаться. И сам Писарук должен понимать, что после такого скандала ему не каждый подаст руку в Лондоне. В НБУ будут искать "стрелочника", потому что мы сдаваться не намерены, ПроФинБанк — не беззубая жертва, которую можно съесть живьем, без сопротивления.
Сотрудники Банка, лишившиеся средств на существование, под НБУ
-- Вы думаете они боятся реакции общественности?
-- Для нас это уже очевидно. Например, после нашей пресс-конференции по поводу событий в банке, где мы открыто назвали заказчиков и исполнителей рейдерского захвата, заявили о намерении обращаться в суд, публикации на эту тему стали исчезать с информационных ресурсов. Медиа представляют нашу позицию, но эта информация очень оперативно кем-то "зачищается". Представляете, какие ресурсы задействованы для противодействия нам? В редакциях нам лишь намеками пояснили причины таких загадочных "исчезновений". Напрашивается очевидный вывод: или в нашей стране уже введена цензура, или функционеры НБУ не жалеют денег на сохранение и отбеливание своего реноме. В то же время в уважаемых деловых СМИ регулярно выходят публикации, где активно "травят" ПроФинБанк фактажом, который притянут за уши или сшит белыми нитками. Решение суда немного позже даст нам аргументы и в спорах с этими редакциями. Но сейчас нам важно снять обвинения НБУ и добиться выведения временной администрации. Еще один интересный момент: временный администратор достаточно оперативно "погасил" официальную страницу банка в Интернете, а сразу после нашей пресс-конференции и акции протеста у стен парламента и НБУ временный администратор издал приказ, который вообще не вписывается в рамки здравого смысла, не говоря уже о конституционных правах: нам приказом запретили общаться с прессой, предоставлять комментарии по поводу ситуации в банке. Даже то, что я сейчас с вами общаюсь, поясняя ситуацию в банке, — это нарушение!
-- Как реагирует руководство ФГВФЛ на поставленную Нацбанком задачу по "выведению банка с рынка"?
-- Как говорит Дмитрий Федосеев, 7 февраля состоялась встреча с главой Фонда Константином Ворушилиным. К сожалению, более чем странной эту встречу я назвать не могу. Ворушилин не захотел видеть на встрече собственников банка. Тем не менее признал, что, по его мнению, НБУ в своих действиях допустил грубые нарушения, основания для введения временной администрации отсутствуют, даже согласился, что "банк хороший". Вот только "собственники бесхозяйственные". Мы после этой беседы поняли, что просто "не те"... Если помните, представители власти Януковича стали грешить по форме очень похожими действиями в отношении тех, кто "лицом не вышел", где-то через год после прихода к власти и начали активно передавать активы "правильным акционерам". А здесь — такой быстрый старт. Мы насмотрелись на это при Януковиче, но надеялись: все изменится. А оказалось, нет.
-- То есть у Фонда нет задачи сохранить банк, защитить интересы вкладчиков, клиентов?
-- Нас настораживает такой момент: насколько нам известно, представители фонда открыто заявляют клиентам, что вопрос с инвестором уже решен, а выполнение требований закона по поводу конкурсов по поиску инвесторов и все такое — техническая формальность, которая лишь должна обеспечить "чистоту процедуры" передачи банка заказчику. Хотелось бы услышать от представителей Фонда, так ли это, иначе возникает обоснованное впечатление, что и руководство ФГВФЛ действует необъективно и небеспристрастно. Хотя, понимая происходящее, на встрече с руководителем Фонда я просто предложил: "Господа, если у Вас есть желание отобрать банк, если есть заказчик, не вредите вкладчикам, не блокируйте деньги клиентов. Давайте поступим цивилизованно: подсчитаем, кто кому что должен, — рассчитайтесь и забирайте.
-- Вы вспомнили о клиентах и вкладчиках. К как обстоят дела с возвращением вкладов, движением средств предприятий, расчетами?
-- До сих пор таких проблем не возникало, у банка достаточно высокая ликвидность, проблем с возвратом вкладов или с клиентскими операциями не было. Конечно, многих наших клиентов не устраивает порядок выплат, сложившийся в связи с введенными НБУ и ФГВФЛ ограничениями, сейчас у банка заблокированы все расходные операции. Однако мы обязаны выполнять решение НБУ до тех пор, пока оно не будет оспорено в суде. Мы надеемся на понимание клиентов, мы сообщаем о происходящем в банке, предоставляем всю необходимую информацию заказными письмами.
-- Вы неоднократно говорили, что ПроФинБанк фактически подвергся рейдерской атаке. Неужели финансовое учреждение, отнесенное Нацбанком к категории неплатежеспособных, может представлять для кого-то ценность?
-- Давайте правильно обозначим причинно-следственные связи: до вмешательства регулятора с его сомнительным постановлением ПроФинБанк был вполне благополучным и законопослушным финансовым учреждением с безупречной репутацией. Банк был приобретен нынешними собственниками в 2013 году за 15,2 млн. долларов. С того времени сеть отделений банка расширилась, активы увеличились. Сейчас этот банк стал кому-то интересен — это вполне очевидно: можно взять калькулятор и посчитать его нынешнюю реальную рыночную стоимость. Но дело в том, что эта стоимость довольно высока, а заинтересованные лица справедливую цену платить не хотят. Вообще-то акционеры банка и не планировали его продавать. Наоборот, есть планы по усилению рыночных позиций, готовы инвестиции для развития банка. Но нынешние проблемы, которые были созданы в банке искусственно, — основа для сверхвыгодной сделки, которая состоит в простом административном "отжиме" ПроФинБанка у нынешних акционеров. Мы обратились к Президенту Украины Петру Порошенко, чтобы обратить его внимание на происходящее, мы требуем обратить внимание ответственных за правопорядок в стране органов на то, как руками высокопоставленных чиновников осуществляется неправовой передел собственности. Наш случай попал в поле зрения депутатов, которые также потребовали от Президента разобраться в сложившейся ситуации и дать оценку действиям чиновников, которые задействованы в рейде против ПроФинБанка.
Во второй части нашей беседы, которую мы опубликуем в ближайшее время, глава Наблюдательного Совета ПроФинБанка Дмитрий Федосеев рассказал о предпологаемых заказчиках захвата банка, а также о роли в этом процессе заметных политических деятелей, которые к нынешнему времени успели "уложить" уже несколько банков, заработав на этом огромные деньги.
Илья Левицкий